Благородный разбойник - Страница 26

К оглавлению

— О чем?

— Хотел убедиться в том, кто она.

— И для этого тебе понадобилось с ней танцевать?

— Надо же было когда-нибудь воспользоваться результатами трудов учителя танцев. Я заплатил ему кучу денег.

На лице Роба появилось скептическое выражение.

— И как я понимаю, она именно та, о ком мы думали.

— Откуда у тебя такое впечатление?

— Возможно, от того, с каким усердием ты лупишь по этому мешку с песком.

Нед приподнял брови, но потом снова принялся бить по мешку. Сначала правой, потом левой. Правой, левой.

— Это ничего не меняет. Мы будем продолжать то, что начали раньше.

Он с такой силой ударил левой рукой, что чуть не сорвал мешок с крюка. Когда мешок снова качнулся в его сторону, Нед пригнулся и снова ударил. Потом еще раз. Он продолжал тренироваться, пока костяшки его пальцев не покрылись ссадинами, пока не заболели плечи и пока усталость не притупила все остальные чувства.

Роб бросил ему полотенце и встал, сделав глазами предупреждающий знак в сторону входной двери.

— Да неужели, мистер Стрэтхем? — сказал он, возвращаясь к формальному обращению теперь, когда они были не одни.

Нед поймал полотенце и, вытерев с лица пот, обернулся назад, чтобы посмотреть, кто пришел.

Увидев тех, кто находился в зале, герцог Монтейт и виконт Девлин на мгновение остановились в дверях.

Нед встретился взглядом с Девлином. Взглянув на него с холодным, надменным пренебрежением, виконт вместе с Монтейтом прошли в противоположный конец зала.

Нед и Роб обменялись взглядами.

— Твой любимец, — сквозь зубы процедил Роб.

— И чем дальше, тем больше. — Нед хмуро улыбнулся, и они с Робом, переглянувшись, отправились в гардеробную.

Неподалеку от этого места, в столовой городского дома леди Ламертон, Эмма и ее хозяйка приступили к завтраку.

— Все идет именно так, как я и предполагала, Эмма. В свете только и говорят о том, что мистер Стрэтхем танцевал с вами на балу у Хейвиков, — сказала леди Ламертон, читая письмо, которое держала в руке.

На каминной полке медленно и размеренно тикали часы.

— Не понимаю почему. Мы танцевали всего один танец. — Эмма смогла заговорить только тогда, когда лакей, наливавший кофе в чашку леди Ламертон, отошел от нее и встал рядом с Эммой с кофейником в руке.

Она кивнула и уставилась на струйку жидкости, перетекавшей из кофейника в красивую чашку с золотым ободком. В воздухе разлился аромат кофе. Эмма добавила из молочника каплю сливок и сделала глоток.

Проникавший в окна столовой свет вспыхивал на хрустальных подвесках огромной люстры и переливами радуги разбрызгивался по стенам.

Леди Ламертон отложила листок на растущую стопку уже прочитанных писем и взяла в руки следующее. Она подняла глаза и сломала печать.

— А все потому, моя дорогая, что до этого мистер Стрэтхем ни разу не был замечен в танцевальном кругу. Он не танцует.

Эмма сделала еще глоток кофе и попыталась улыбнуться, как будто все происшествие не стоит выеденного яйца.

— Должно быть, это можно считать недостатком на балу в клубе «Элмак».

— Едва ли, — возразила вдова. — Скорее всего, наоборот. Это только подогревает интерес к нему. Женщины видят в этом своеобразный вызов. Сестры Льюис даже принимали ставки, кто первый соблазнит его на танец. Предполагалось, это будет означать, что он выбрал себе невесту.

Эмма снова улыбнулась, чтобы скрыть злость, которую почувствовала, услышав эти слова.

— Что ж, вчерашний вечер с очевидностью опровергает эту теорию.

— Безусловно. А сестры Льюис стали немного богаче. — Вдова замолчала и опустила глаза на письмо, которое держала в руке. — Все сгорают от любопытства узнать, о чем вы говорили.

Если бы они только знали!

— Ничего интересного. Я уже рассказывала вам все в подробностях. — Прошлым вечером кое-кто уже делал попытки задавать вопросы, однако леди Ламертон немедленно пресекла их, расправив крылья, словно орел, оберегающий добычу, предназначавшуюся только ему одному. И потом, по дороге домой в карете, она ее получила… только в сказанном Эммой не было ни слова правды.

— Погода и прочие банальности едва ли их удовлетворят, Эмма. Особенно учитывая то, что ваша беседа выглядела весьма оживленной.

Эмма сделала еще глоток кофе, но так ничего и не ответила.

Леди Ламертон, нацепив на нос очки, снова уткнулась в письмо.

— Судя по всему, теперь они заключают пари на то, станет он танцевать снова и пригласит ли он вас.

Эмма сдержала вздох, грозивший вырваться в ответ на это предположение.

— Загляните в мой дневник, Эмма. Проверьте, когда будет следующий бал.

— На следующей неделе во вторник вечером состоится благотворительный бал в Воспитательном доме. — Эмма поняла ход мысли своей хозяйки. — Но даже если мистер Стрэтхем там будет, я ясно дала ему понять, что мое место рядом с вами, а не среди танцующих.

— Я, безусловно, восхищена вашей преданностью, моя дорогая, но вы можете совершенно свободно танцевать с ним. И очевидно, — леди Ламертон с нескрываемым удовольствием окинула взглядом необычайно высокую стопку своей утренней почты, — что было бы весьма неучтиво отказать ему.

— Он не станет меня приглашать. — «Оставьте меня в покое, Нед».

В голове эхом звучали его слова: «Можете не беспокоиться, Эмма Норткот. Я больше не подойду к вам». И снова, как и ночью, ей вспомнились его глаза — холодная злость и что-то еще…

Эмма улыбнулась как ни в чем не бывало и перевела разговор на другую тему: