Благородный разбойник - Страница 11

Их тела соприкоснулись и это прикосновение было как ожог. В лунном свете глаза Неда затуманились и стали совсем темными. Их упорный взгляд не отрывался от Эммы. Она знала, что ему от нее нужно. Эмма достаточно долго прожила в Уайтчепеле, чтобы понимать игры, в которые играли здесь мужчины и женщины.

Ее дыхание сделалось шумным и прерывистым.

Они продолжали смотреть друг другу в глаза.

Напряжение нарастало до тех пор, пока Эмма не почувствовала, что больше не выдержит ни секунды.

Сильная рука Неда медленным движением обвилась вокруг ее талии, давая ей возможность в любой момент сказать ему «нет». Но Эмма этого не сделала. Она неуверенным жестом положила ладони ему на грудь.

Нед наклонился к ней.

Ее губы потянулись ему навстречу.

А потом губы Неда коснулись ее, и он стал ее целовать.

Его поцелуй был ласковым и уверенным, нежным и страстным. Нед был самым сильным и опасным из всех, кого она знала, но он не принуждал ее, не пытался применить силу. Он не был ни грубым, ни навязчивым. Ей показалось, что он скорее давал, чем брал. Лаская губы Эммы, дразня, заставляя ее испытывать ощущения, которых она не знала прежде. Заставляя ее желать, чтобы это никогда не кончалось.

Рука девушки невольно поднялась вверх и легла на его широкое плечо, а затем обхватила его шею, давая почувствовать его силу и тепло.

Нед сильнее прижал ее к себе, его поцелуй стал крепче. Его язык коснулся ее языка.

Он целовал ее, и она забыла про свою бедность и про все трудности.

Он целовал ее, и она забыла о своем горестном прошлом и перестала тревожиться о будущем.

Он целовал ее, и в мире больше не осталось ничего, кроме этого мужчины и этого момента волшебства, безумия и страсти, вспыхнувшей между ними.

Когда Нед остановился и отодвинулся назад, чтобы заглянуть ей в лицо, ее сердце стучало ему в грудь, как молот по наковальне, а кровь неслась по жилам с такой скоростью, что у нее закружилась голова.

— Теперь вам надо подняться наверх, пока я не передумал быть настоящим джентльменом. — Он нежно погладил ее по щеке тыльной стороной пальцев.

Эмма на трясущихся ногах шагнула к двери пансиона и вошла внутрь. Она не оглядывалась назад, но чувствовала, что Нед Стрэтхем все еще стоит на месте и смотрит на нее. Сердце в груди прыгало и стучало. Кровь кипела. Нервы превратились в натянутые струны. Эмма тихонько прикрыла дверь, чтобы не раз будить соседей. Прислонившись спиной к облезлой двери, она глубоко вдохнула, пытаясь успокоить дрожь в теле и неистовый бег крови, перед тем как подняться по лестнице и встретиться с отцом.

— Это я, папа, — тихо позвала она.

Однако отец не слышал ее, шумно посапывая в старом кресле.

Эмма подошла к окну и, отодвинув занавеску, посмотрела вниз на улицу.

Нед Стрэтхем вежливо приподнял шляпу. И только убедившись, что она благополучно добралась до своей комнаты, пошел прочь.

Эмма задула все свечи, кроме одной, и стояла, глядя вслед Неду, пока его высокая широкоплечая фигура не исчезла в темноте. Лишь тогда она повернулась у отцу.

Даже во сне его лицо выглядело изможденным.

— Папа, — шепнула Эмма, легко коснувшись губами глубоких морщин, прорезавших его лоб.

— Джейн? — Это было имя ее матери.

— Это я, Эмма.

— Эмма… Ты благополучно добралась, моя девочка?

— Да, все в порядке, — подтвердила она, снова подумав о человеке, которому была этим обязана. — Давай я уложу тебя в постель.

— Я справлюсь сам, дорогая. — Отец поднялся и, с трудом передвигая затекшие ноги, прошаркал в маленькую комнату.

Дверь закрылась с тихим щелчком. Эмма осталась одна.

Она приложила пальцы к губам, опухшим от поцелуя, и поняла, что не должна была целовать Неда Стрэтхема.

Он был обитателем Уайтчепела, человеком из другого мира, не похожего на ее мир, завсегдатаем харчевни «Красный лев». Он был жесток, опасен и скрывал в себе темные тайны. С ним у нее не было будущего. Все это Эмма прекрасно понимала. Ее мать перевернулась бы в могиле, если бы узнала о том, что произошло.

Но когда она зашла за ширму, чтобы переодеться в ночную рубашку, то почувствовала незнакомый сладковатый запах плесени, а оставшийся на платье запах мыла, кожи и чего-то еще, присущего только мужчине. И тогда, откинув изношенное одеяло и забравшись на свою узкую, грубо сколоченную кровать, Эмма ощутила, как по всему телу разливается тепло.

Она лежала с открытыми глазами, уставившись в темноту. Говорят, когда дьявол искушает, он посылает сердцу страсть. Кого-нибудь высокого, красивого и опасного. Эмма опустила веки, но перед глазами по-прежнему стояли пронзительные голубые глаза Неда, а губы покалывало от его пылкого поцелуя.

Когда же усталость наконец погрузила Эмму в благословенный сон, ей приснился высокий, красивый и опасный человек, искушавший ее поддаться запретной страсти и, бросив свои отчаянные попытки вырваться из Уайтчепела, остаться здесь с ним. В этом сне она уступила желанию своего сердца и почувствовала себя свободной от всех обязательств.

На следующий день Том так и не пришел в «Красный лев», а Нед Стрэтхем пришел.

Их взгляды встретились, и воспоминание о событиях прошлой ночи нахлынуло, словно морской прилив. Эмма поспешила отвернуться и занялась обслуживанием очередного стола. Внутри ее снова затрепетали бабочки, но она понимала, что после случившегося должна расставить все точки над «i». Когда ее поднос опустел, она подошла к столу, за которым в одиночестве сидел Нед.

Голубые глаза смотрели прямо на нее.